Изучение хадисов уходит далеко в прошлое и является предметом дискуссий как среди верующих, так и среди немусульман. Одни считают хадисы чем-то недостоверным и не достойным внимания, другие утверждают обратное. На чьей же стороне истина?  Для начала полезно будет ознакомиться и сравнить  критику методологии хадисов с критикой современной западной методологии истории. Таким образом, целью данной работы будет ознакомление со способами   удостоверения подлинности сначала исторических источников, затем – хадисов, и, наконец, сравнение этих двух процессов.

Современная западная историческая методология

Когда происходит какое-то событие, современники (события) передают дальше свое знание и понимание о нем (Луси, 20)[1].  В повседневной жизни для людей вполне естественно принимать информацию от свидетелей событий и передавать ее дальше в том же виде. Действительно, в суде при помощи показаний свидетелей устанавливаются факты вне пределов разумного сравнения (Луси, 22).  По утверждению одного историка, «надлежащее надежное свидетельство – источник неоспоримого, непреложного знания об исторических событиях». Именно из надежных показаний современников берется историческое знание (Луси, 18).  Таким образом, целью исторической методологии является определение, насколько достоверными являются те или иные свидетельства. 

Как только у историка появляется источник – что-либо напрямую или косвенно указывающее на определенное событие (книга, свиток, обломок глиняной посуды, картина, устное предание), он должен оценить его с помощью техник критики. Эти исторические источники - «свидетели», которые снабжают информацией или показаниями. Задача внешнего оценивания – выявить подлинность источника (факт показания)  и его сохранность (отсутствие искажений при передаче). В свою очередь, внутреннее оценивание должно установить  истинное значение показания и надежность свидетеля (Луси, 23).  В конечном счете, главными принципами оценивания источника являются те, что способствуют установлению фактов или опровержению установленных ранее (Марвик, 196)[2].

Внешнее оценивание

Внешнее оценивание исследует происхождение «свидетеля»-источника, в то время как его содержание является предметом исследования внутреннего оценивания. Историку необходимо раздобыть всевозможную информацию о происхождении источника, а при необходимости – воссоздать его (Луси, 23).  Это делается для установления подлинности источника. Определение подлинности означает установление, что свидетельство действительно принадлежит личности и периоду, которому приписывается.  Поиск всевозможной информации о происхождении источника также важен для установления его целостности, т.е. неподверженности каким-либо изменениям в процессе передачи до сегодняшнего дня или для выявления изменений, если таковые были.

Первая ступень внешнего оценивания – ответы на многочисленные вопросы для установления факта свидетельства.  Необходимо определить происхождение источника и место, где он был обнаружен (Марвик, 222). Например, если во время раскопок в Йемене был найдены египетские керамические изделия, тогда место его обнаружения   будет играть очень важную роль, ибо подаст намек на торговые отношения двух стран. К тому же, необходимо знать, к какой дате принадлежит источник, и определить, насколько она близка к датам, связанным с предметом исследования (Марвик, 222).  Следует также выяснить её отношение к другим важным датам. Вся информация, относящаяся к происхождению источника, будет полезной при установлении его  целостности путем внутреннего оценивания.

Историки различают между авторством и подлинностью, тем не менее «определение автора является первой ступенью в установлении достоверности» (Луси, 47).  Подлинными могут быть анонимные документы, подобные ранним сочинениям,  вышедшим под псевдонимом, при условии, что известны год или период и место, которому они принадлежат. Однако в отдельных случаях необходимо выявить автора документа для установления достоверности источника.   

Вторая и последняя ступень внешнего оценивания – изучение целостности источника. Иными словами, должно быть констатировано, что источник или показание дошло до историка в первозданном виде. Только тогда факт показания полностью установлен (Луси, 62).  Если были внесены изменения, он должен суметь отличить оригинал от измененного варианта, чтобы источник оставался достоверным. В первоначальном тексте или копиях могут быть намеренные или ненамеренные добавления и пропуски,  все же должно быть установлено, что источник или показание в большей степени целостно. Здесь неважно, что искажение как результат беспечного переписывания – довольно частое явление и порой может вести к серьезному  недопониманию (Луси, 62).  Установив все это, историк может дать оценку показанию.